5. Постановление следственной комиссии о дневнике Чернышевского
(Опубликовано Н. А. Алексеевым ("Процесс", стр. 49-50). Местонахождение подлинника не обнаружено.)
Выписка из журнала следственной комиссии 16 ноября 1862 года.
Управляющий III отделением с. е. и. в. канцелярии, при отношении от 15 сего ноября № 3539, препровождая в комиссию переданные ему, согласно постановлению ее, изъясненному в журнале 7 августа, шифрованные две тетради содержащегося под арестом тит. сов. Николая Чернышевского, уведомляет, что т. с. Муханов с возвращением их, по рассмотрении в министерстве иностранных дел, вместе с разбором части оных, отозвался, что рукописи эти писаны не шифром, а только с сокращением и употреблением вместо слов, слогов и букв особых знаков, что по множеству спешных дел в министерстве могла быть разобрана только часть оных, но что уже из содержания разобранного можно заключить, что слог этот имеет смысл условный. Положено: передать означенные две тетради с следующим к оным указателем и разбором министерства иностранных дел для рассмотрения члену комиссии С. Р. Жданову*.
* (Две "шифрованные" тетради составляли часть саратовского дневника Чернышевского 1853 г. Расшифровано было начало второй тетради - "Дневник моих отношений с тою, которая теперь составляет мое счастье" (до слов: "Да будешь ты счастлива, как ты того заслуживаешь", и записи, сделанной 4 марта). При этом чиновниками министерства было допущено много пропусков и ошибок. Заслуга расшифровки "Дневника" Чернышевского принадлежит М. Н. Чернышевскому. О том, насколько серьезны сделанные исследователем исправления и дополнения, свидетельствует один из отрывков, который привлек особое внимание следственной комиссии. Приведем его в расшифровке министерских чиновников (левый столбец) и в исправленной редакции М. Н. Чернышевского (правый столбец).
"Хорошо, я не могу жениться уже по одному тому, что я не знаю... Меня каждый день могут взять. Какая будет тут моя роль? У меня ничего не найдут, но друзья у меня весьма сильные. Что могу я другое делать? Сначала я буду молчать и молчать. Но, наконец, когда ко мне будут приставать долго, это мне надоест, и я выскажу свое мнение прямо и резко. И тогда я едва ли уже выйду из крепости. Видите, я не могу жениться... Я не могу, не вправе связать чьей бы то ни было судьбы с моею".
"Хорошо, я не могу жениться по одному тому, что я не знаю, сколько времени пробуду я на свободе. Меня каждый день могут взять. Какая будет тут моя роль? У меня ничего не найдут, но подозрения против меня будут весьма сильные. Что же я буду делать? Сначала я буду молчать и молчать. Но наконец, когда ко мне будут приставать долго, это мне надоест, и я выскажу свои мнения прямо и резко. И тогда я едва ли уже выйду из крепости. Видите, я не могу жениться... Я не могу, не вправе связать чьей бы то ни было судьбы с моею".