31. Допрос А. Н. Плещеева 2 октября 1863 г.

(Без вопросных пунктов опубликован М. К. Лемке ("Былое", 1906, №5, стр. 115-116). Полностью - Н. А. Алексеевым ("Процесс", стр. 306 - 307). Подлинник: ЦГАОР, ф. 112, ед. хр. 38, лл. 197 - 200. об.)

Протокол допросов, предложенных октября 2 дня 1863 года в Присутствии I отделения 5-го департамента правительствующего сената коллежскому регистратору Плещееву.

В правительствующем сенате производится дело об отставном титулярном советнике Чернышевском, обвиняемом, в сочинении и распространении возмутительных воззваний. В деле этом есть письмо к вам Чернышевского, которое хотя и не доставлено по назначению, но тем не менее доказывает, что вы были в самых близких с ним сношениях. Из этого письма видно, что вы упрекали его за слишком большую доверчивость к людям, едва ему знакомым, что вы около полугода водите его с своим станком, что Сулин по вашим словам хвастает знакомством с Чернышевским и рассказывает, будто бы он отдал ему свое сочинение для тайного печатания, что вы познакомили Чернышевского с Костомаровым, что вы сомневаетесь в добром исходе какого-то общего с Чернышевским дела, что вам известно, каких чудес наделал какой-то Л. с своими офицерами, или 23 в Понизовьи, и что у вас есть какая-то работа, которая подвигается, по мнению Чернышевского, медленнее, потому что в вас мало энергии, а посему имеете объяснить:

Вопрос 1. Какие были отношения ваши к Чернышевскому, и в чем именно состояли оне?

Ответ. Сношения МОРГ с Чернышевским постоянно ограничивались литературой; делом журнальным, так как он принимал значительное участие в редакции "Современника".

Вопрос 2. К каким людям за излишнюю доверчивость вы упрекали Чернышевского и почему вы предостерегали его от излишней доверчивости, в каких именно делах он, по мнению вашему, не должен был быть доверчивым и в чем именно состояли эти дела Чернышевского?

Ответ. Я не упрекал никогда Чернышевского в излишнем доверии к кому бы то ни было, и не знаю никаких дел за Чернышевским, в которых бы он не должен был быть доверчив.

Вопрос 3. Какое сами вы принимали участие в этих делах Чернышевского?

Ответ. Участия никакого я не мог принимать, так как мне совершенно неизвестно, какие именно эти дела, и были ли такие дела.

Вопрос 4. С каким станком своим вы водили его и прочих около полугода, что это за станок, не относится ли он к тайному печатанию, не участвовали ли сами вы в деле тайного печатания, а если участвовали, то в чем состояли ваши по этому предмету действия?

Ответ. Ни о каком станке не имею понятия и ни в чем подобном не принимал участия.

Вопрос 5. Где и при ком хвастал Сулин знакомством своим с Чернышевским и тем, что он дал ему свое сочинение для тайного печатания, кто такой Сулин, какое это было сочинение Чернышевского, данное Сулину для тайного печатания, и что вам известно о тайном печатании Сулиным сочинений и каких?

Ответ. Никогда я не слышал, чтобы Сулин хвастался чем-нибудь подобным; да и трудно было бы мне слышать, так как я знакомства с Сулиным никогда не водил. Ни о сочинении, данном будто бы Сулину, ни о тайном печатании им чего бы то ни было, никогда я не слыхал, Сулин, кажется, студент или вольный слушатель Московского университета.

Вопрос 6. По какому поводу вы рекомендовали Чернышевскому Костомарова и что известно было вам о тайном печатании сего последнего?

Ответ. Костомарова я никогда собственно Чернышевскому не рекомендовал; но когда он уезжал в Петербург, года два тому, если не ошибаюсь, то писал о нем к кому-то из редакторов "Современника" (как о хорошем переводчике, знающем языки и могущем принести пользу журналу), но только не к Чернышевскому, потому что он заведовал критическим и ученым отделом журнала, а не литературным, Костомаров же преимущественно занимался переводом стихов. О тайном печатании Костомарова мне ничего неизвестно.

Вопрос 7. Какое у вас с Чернышевским было общее дело, в добром исходе которого вы сомневались?

Ответ. Общего дела с Чернышевским я никакого: никогда не имел.

Вопрос 8. Кто такой Л., который наделал чудеса с своими офицерами или 23 в Понизовьи, о каких офицерах идет здесь речь, и кто такие 23 в Понизовьи?

Ответ. Все это для меня совершенно непонятно: не знаю никакого Л., никаких офицеров, и не понимаю даже, что значит 23 в Понизовьи.

Вопрос 9. Какая работа была возложена на вас именно, кем, в чем состояла она, и почему она легче другой и какой работы?

Ответ. Никакой работы никем возлагаемо на меня не было.

Вопрос 10. Не имеете ли еще чего объяснить в отношении тех обстоятельств, о которых предлагаются вам настоящие вопросы?

Ответ. Более объяснить ничего не имею.