Приближается...

Звонок. Горничная докладывает:

- Александр Федорович Раев.

"Что ему нужно? - думает Ольга Сократовна. - Ведь и так обязательно навещает в праздники".

В столовую медленно и чинно входит Александр Федорович. Надушенный платок вынимается им из кармана вместе с маленьким свертком в бумаге.

- Как здравствуете, дорогая Ольга Сократовна? - вежливо спрашивает он и добавляет: - Решил навестить вас с Николаем Гавриловичем по приезде из-за границы. И подарочек извольте от меня принять: очень уж дешевы там эти вещицы.

Ольга Сократовна развертывает крошечную стеклянную солонку.

Стол накрыт в ожидании Николая Гавриловича, но его все нет: задержался в редакции. Ольга Сократовна приглашает Раева откушать.

- С превеликим удовольствием, - кланяется гость и садится, разглаживая на коленях салфетку.

"Вот некстати! - опять думает Ольга Сократовна. - И к чему мне эта солонка?"

Но Раев считает, что пришел именно кстати. Ему давно хочется поговорить с Ольгой Сократовной. Очень уж пошел в гору Николай Гаврилович. В министерстве внутренних дел Раев постоянно слышит о нем и сам следит за его статьями. Одни политические обозрения чего стоят! Всех мятежников разных государств, как героев, собрал в них бывший семинарист Чернышевский! Тут и Гарибальди, и Кошут, и Джон Браун, и Карагеоргий. А вот досточтимого профессора Киевской духовной академии Юркевича осмеял до того, что сам московский митрополит Филарет встревожился, велел специальную молитву сочинить и в Казанском соборе провозглашать - против материалистического учения. А после Юркевича взялся "Современник" и за других писателей... Против частной собственности в примечаниях к Миллю Николай Гаврилович выступает, социалистические и коммунистические идеи защищает.

А что Чернышевский о славянских народах пишет! Не только чтобы чехословаки писали свою историю на родном языке, а чтобы свободно восхищались Яном Гусом и Яном Жижкой как национальными героями и оправдывали 30-летнюю войну, начатую ими как протест против власти германского императора! Троны Чернышевский сокрушает, вот что! Во всех орлов, и двуглавых и одноглавых, стрелы свои пускает! Нет, это к добру не приведет!

- Очень уж много муженек ваш зарабатывать стал,- осторожно подходит к своему "коньку" Раев.- А не мешало бы вам, Ольга Сократовна, денежки откладывать на черный денек: он ведь уже не за горами. Что будете тогда делать?

Молодая женщина вспыхивает.

- Какое вам дело до чужого кармана?! - резко обрывает она собеседника.

Узенькие глазки Раева загораются недобрыми огоньками. Как ни старайся подойти к этой женщине, ничего не выходит. И подарок не помог. А ведь чувства у него - родственные. Только о службе своей в полиции помалкивать надо. Пусть все думают, что он всего-навсего литератор, сотрудник "Отечественных записок".

Обед проходит в тягостном молчании. Раев откланивается. После того как за ним захлопывается входная дверь, Ольга Сократовна долго не может успокоиться. Лицо ее пылает, на глазах - невыплаканные суровые слезы. Они выстраданы и без Раева. Ведь она все видит и знает. Пусть она "необразованная", не читает работ мужа - они непонятны ей. Но разве он напишет что-нибудь низкое, вредное, преступное? А о черном дне он и сам ее предупреждал, еще будучи женихом, только не о материальном затруднении у него шла речь, а об их возможной долгой разлуке. Этой разлуки она боится больше всего.

Взгляд ее падает на билеты в театр, привезенные по просьбе Николая Гавриловича Мишей Вороновым. Этот скромный юноша, благоговеющий перед своим бывшим учителем, стал ее постоянным спутником в театр.

И вот они в ложе. Но сердце Ольги Сократовны далеко от сцены, оно - дома, в семье. И не успевает кончиться первый акт, как она дотрагивается до Мишиного плеча.

- Поедем скорей домой, Миша...

Дома дети мирно спят в своих кроватках. Ольга Сократовна садится около них, долго всматривается в их спокойные личики, и слезы катятся у нее из глаз на нарядное платье.

Слова Раева не выходят из головы. Точно черный ворон: прилетел и накаркал. Разбередил самую жгучую рану. Ведь она сама знает, что осиротеет их семья, зачем же именно вот этому "доброжелателю" пришло в голову явиться, чтобы поучать ее? Ни с кем не будет она делиться своими мыслями и ночными тревогами. Это их личное дело с Николаем Гавриловичем. Но даже с ним она не говорит об этом. Они взаимно, по какому- то внутреннему велению сердца стараются беречь друг друга.